130. Коро “Драконы, птица Феникс и Кирин”

130. Коро “Драконы, птица Феникс и Кирин”
Бронза литье, прочеканка, гравировка, патинирование.
Япония, конец XIX в.
Подпись мастера.
Высота – 72 см.

Изображение дракона получило широкое распространение в японском изобразительном искусстве и специальный термин – га-рю (картина дракона). Позднее образ дракона стал популярен в декоративно – прикладном искусстве.
Дракон как символ высшего потенциала часто изображался в буддийских монастырях – и в росписях на потолках, на внутренних перегородках ( фусума ), а также на храмовой утвари. Дракон, обладающий столь внушительным могуществом, получил новую окраску в искусстве периода Мэйдзи. На волне патриотического подъёма он стал символизировать мощь и величие страны.

Птица Хоо (феникс) – одно из божественных животных, известных в культуре всех четырех частей света. Хоо уважительно относится ко всем формам жизни, никогда не вредит другим живым существам, и даже не наступает на растения. Она ест только семена бамбука и садится только на ветви дерева кири (павлонии). В отличие от феникса Запада, она не рождается вновь из своего пепла, а появляется раз в тысячу лет. Считалось, что появление Хоо предзнаменует рождение добродетельного императора, или приход в мир великого философа.

Кирин – священное животное в японской мифологии. Такой зверь в обиду себя не даст. Судя по описаниям, это могучее существо, покрытое блестящей чешуей. Голову, подобную драконьей, венчает увесистый рог. Телом и ногами Кирин напоминает коня или оленя. Его пышные хвост и грива – настоящее украшение.
Пикантность образу добавляют длинные усы, а вот зубастая пасть нагоняет страху. К кирину обращались, когда нуждались в поддержке и силах. Он символизировал справедливость и ненавидел тех, кто попирал закон и установившийся миропорядок. Хранитель древних обычаев, кирин также благоволил хорошим урожаям.

Данное произведение искусства отличается высоким уровнем технологического исполнения и экспрессивной художественной выразительностью. Прекрасное чувство формы, объёмной ритмики в сочетании с символической значимостью позволило автору представить в металле очень эффектный, содержательный образ.